Говоря о влиянии индийской философии, а в частности буддизма на философскую мысль России, необходимо выделить ряд этапов развития, охватывающих период XIX и XX веков.
Буддология в России зарождалась как аспект прикладного востоковедения, призванного способствовать практическому осуществлению имперской политики в Центральной Азии. Первоначально основной предмет буддологии исчерпывался изучением религиозной жизни национальных окраин России, традиционных способов управления буддийскими общинами. Однако во второй половине XIX века отечественная буддология преодолевает ограниченность чисто прикладных российских политических целей и на рубеже веков приобретает черты, свойственные религиоведению. Основной тематикой исследований становится анализ формирования буддийской духовной традиции в ее исторической преемственности. Большую роль начинает играть изучение письменных памятников религиозно-философского содержания, без научного освоения которых любые попытки понять живую жизнь буддийской традиции вырождались в простое накопление сведений, не понятных в своем существе и смысле.
Исследованиям светских ученых предшествовали буддологические изыскания деятелей Русской Православной Церкви, активно ведущей миссионерскую работу и стремящейся вооружить будущих миссионеров знанием буддийской догматики, культовых практик различных школ и направлений буддизма. Анализ церковного подхода к изучению буддизма позволил следующим поколениям отечественных буддологов освободить свое научное видение от обусловленности христианскими представлениями, что способствовало прогрессу в исследованиях. Кроме того, сочинения православных миссионеров отличались высокой тщательностью (чего нельзя сказать о современных толкователях подобного рода, так например, диакон Кураев трактует буддизм и индийскую культуру вообще с позиции воинствующего фанатизма, сравнивая закон кармы с подгоревшей яичницей. И далее, не считаясь нимало с рассудком, объявляет, что весь Китай в скором будущем станет православным).
Первая из работ православных церковных деятелей того времени в области изучения буддизма – монография архиепископа Нила под названием: “Буддизм, рассматриваемый в отношении к последователям его, обитающим в Сибири”, изданная в Санкт-Петербурге, в 1858 году. Кроме того, следует отметить книгу священника Иоанна Попова “Ламаизм в Тибете”, вышедшую в Казани в 1898 г., сочинение иеромонаха Мефодия “Буддийское мировоззрение или ламаизм” и многих других. Период развития отечественной буддологии, второй половины XIX века и первой трети XX века, представляет значительный научный интерес, так как именно в это время формируются основные теоретические задачи. В этот период стремительно развивается российская буддология. В первые десятилетия XX в. возникает Санкт-Петербургская буддологическая школа, – академическое направление во главе с Ф. И. Щербатским. Авторитет данной школы был основан на изучении буддийских религиозно-философских памятников, созданных в Индии в эпоху раннего средневековья и оказавших существенное влияние на становление азиатской и дальневосточной буддийских традиций. Подчеркну, что работы по истории буддийской религиозно-философской мысли, выполненные санкт-петербургскими буддологами в стиле русского академического неокантианства, (в теоретико-методологическом аспекте, – Введенский А. И., Лапшин И. И.), не имели аналогов по глубине проникновения в предмет и принадлежат к важнейшим открытиям XX в. в области религиоведения и культурологии. Однако, вклад отечественных буддологов второй половины XIX и первой трети XX века до настоящего времени не получил своего целостного освещения. Этот пробел имеет историческое объяснение. Отечественная буддология второй половины 30-х гг. была полностью разгромлена, буддологические исследования в течение трех последующих десятилетий были приостановлены, таким образом линия научной преемственности прервалась. Возрождение же буддологии в 60-е гг. происходило трудно, т.к. встречало идеологические препятствия, не допускавшие объективной оценки российских буддологов: имперскую политику России в Центральной Азии необходимо было толковать как реакционную, буддийскую духовную традицию – как форму закабаления народа, а буддийскую философию – как схоластический обскурантизм, “учения индийских попов”, а русское академическое неокантианство, идеи которого позволяли научное проникновение в сущность этой философии, подвергались резкой критике. (Подобное отношение к русскому академическому неокантианству вызвано тем, что философы этого направления не принимали советской власти, что и повлекло в 1922 г. высылку из страны И. И. Лапшина – ученика выдающегося русского неокантинианца А. И. Введенского. Кроме того, репрессиям подвергались и другие философы-востоковеды). В число отечественных ученых начала XX в., внесших вклад в теоретический и историко-религиоведческий аспекты изучения буддизма, входят имена Позднеева А. М., Цыбикова Г. Н., Васильева В. П., Минаева И. П., Щербатского Ф. И., Розенберга О. О., Ольденбурга С. Ф., Обермиллера Е. Е. и других.
Итак, традиция российских буддологических исследований, прерванная в 30-е годы, была возрождена усилиями нескольких поколений ученых. В настоящее время можно с уверенностью утверждать, что эта область отечественной науки переживает новый период расцвета, о чем свидетельствует не только количество периодических публикаций, но и широкий охват мировоззренческой проблематики буддизма, на основе письменных памятников эпохи древности и раннего средневековья.
В ряду известных современных буддологов и востоковедов московской академической школы следует отметить (кроме присутствующих профессоров Алпатова В. М. и Кашина В. П.) д.ф.н. Шохина Владимира Кирилловича, выпустившего цикл работ по индийской философии, охватывающих период от сангхи, брахманизма и раннего буддизма до фундаментального исследования компаративистской философии Ф. И. Щербатского, далее Лысенко В. Г., Терентьева А. А., Топорова В. Н., Андросова В. П. и многих других. Санкт-Петербургская школа настоящего времени представлена именами д.ф.н. Рудого В. И., д.ф.н. Е. П. Островской, Ермаковой Т В. и т.д.
Несколько слов хотелось бы сказать о проблеме Восток-Запад, и пути успешного преодоления отечественной буддологией (в начале века и по сегодняшний день) фактора господства европоцентризма. Эта позиция была обусловлена уникальным географическим и историко-культурным положением Российской империи. Россия исторически сочетала в себе три культурных мира – христианский мир, роднивший ее с Европой, мир мусульманского Юга и мир буддийского Востока. Отечественные буддологи, хорошо сознавали тормозящее влияние европоцентризма на научную мысль, но впервые теоретическое обоснование эта мысль получила у Ф. И. Щербатского и его ученика О. О. Розенберга. В настоящее время тема Востока и Запада исследуется не менее остро.
Все настойчивей исследователю начинают говорить о единой философской культуре, единой традиции. Но эта проблема может решиться только на пути диалога типов философствования, демистификации установившегося понимания противоположности мыслительной культуры стран и регионов. Требуется понимание реальной полифоничности философий, интерпретаций смыслов теорий и концепций христианства, индуизма, дзена, буддизма, даосизма, обретение культурной идеологической интеграции. Как подчеркивает профессор Дальневосточного университета А. А. Биневский в работе “Восток-Запад”, философия Запада и Востока никогда не были абсолютно самодостаточными, но всегда использовали и другую философскую культуру. Для России, связанной с Востоком генетически, как нельзя более актуально звучит тема синтеза, переплетения культур, где естествознание и миф, наука и религия, типы менталитета и философская рефлексия, – диалектически взаимосвязаны и ведут, в период сближения “культурных миров”, к неуклонному росту самосознания.
Литература:
1. Биневский А. А. Философия Востока. Вл., 1997.
2. Ермакова Т. В. Буддийский мир глазами российских исследователей. С.-П., 1998.
3. Рудой В. И., Островская Е. П. Буддийский взгляд на мир. С.-П., 1994.
4. Шохин В. К. Ф. И. Щербатский и его компаративистская философия. М., 1998.
Напишите отзыв или вопрос