Тагор, Гитанджали и Нобелевская премия

Тагор «скучал по всему миру». Позднее он непрерывно прилагал усилия, чтобы преодолеть языковой барьер. Он считал, что Нобелевская премия, присужденная ему Шведской академией, «приблизила далекое, и сделала чужого братом».

Рабиндранат Тагор писал в своем письме к Э.Дж. Томпсону в 1916 году: «Я скучаю по всему миру.» За несколько лет до смерти он критиковал свою собственную поэзию за то, что ее речевым оборотам не хватает универсальности, утверждая, что его картины все же преодолели языковой барьер.
Маловероятно, что Тагора, искателя мировой гармонии, удовлетворила бы возможность ограничиться аудиторией в колониальной неразделенной Бенгалии, где он родился и вырос во второй половине девятнадцатого века. Рабиндранат, который перевел «Макбет» Шекспира в тринадцать лет, оказался плодовитым двуязычным писателем своего времени, частенько с удовольствием переводившим свои собственные работы на английский язык.

В июне 1912 года Рабиндранат решился показать английские переводы своих стихотворений своему другу, британскому художнику Уильяму Ротенштейну (1972-1945) в Лондоне (Ротенштейн позднее стал директором Королевского колледжа искусств).
Обнаружилось, что кожаный кейс, в котором хранилась рукопись перевода, вверенная сыну Тагора Ратиндранату (1888-1961), потерялся. Кинувшись в бюро забытых вещей лондонского метрополитена, Ратиндранат сумел вернуть кладь, которую он по ошибке оставил в поезде при выходе со станции метро Черинг-Кросс. Ратиндранат написал в своей автобиографии: «Я часто задумывался, какой оборот принял бы ход событий, если бы рукопись Гитанджали была утеряна по моей невнимательности.»
Возвращенные переводы были опубликованы в виде книги под названием Гитанджали (Жертвенные песни) 1 ноября 1912 года Индийским обществом Лондона с предисловием, написанным английским поэтом У.Б.Йейтсом.

В 1910 году Тагор опубликовал собрание стихотворений на бенгальском языке, озаглавленное Гитанджали. К тому времени он уже был известным поэтом, очеркистом, романистом, писателем коротких рассказов, автором множества песен, и неповторимым педагогом экспериментальной школы для детей в Шантиникетане.
К тому времени, как сборник Гитанджали был опубликован, он пережил несколько личных трагедий. Тагор потерял свою мать Шарду Деви (1875 г.), обожаемую невестку Кадамбари (1884 г.), жену Мриналини (1902 г.), среднюю дочь Ренуку (1903 г.), отца Дебендраната (1905 г.) и младшего сына Саминдраната (1907 г.) за какие-то тридцать два года. Переживание смерти закалило его дух и побудило его смотреть с радостью и удивлением на контрастные реалии жизни.

В начале 1912 года Тагор тяжело заболел. Отменив запланированную поездку в Англию, он поехал в родовое поместье в Шелайдехо (теперь в Бангладеш), расположенное на берегу реки Падма, чтобы сменить обстановку, где он перевел несколько своих стихотворений с бенгальского. Выздоровев, он отправился морем в Англию в мае 1912 года, без какой-либо особой цели, с настроем странствующего поэта, главным образом следуя совету своего врача.
Во время долгого морского путешествия в Англию он продолжил экспериментировать с переводами, по-видимому, желая расширить горизонты.
До 1912 года Тагор перевел только пару своих стихотворений.

Уильям Ротенштейн, знавший Тагора со времен своей поездки в Индию в 1910-1911 гг., представил Тагора и его поэзию своему блистательному кругу друзей, среди которых были У.Б. Йейтс, Томас Стурдж Мур (1970-1944), Эрнест Райс (1859-1946), Эзра Паунд (1885-1972), Мэй Синклер (или Мэри Амелия Сент Клэр, 1863-1946), Стопфорд Брук (1832-1916). Поэзия Тагора сразу же увлекла их своим мистическим видением и великолепием риторики.
Йейст предложил внести незначительные поправки в прозаические переводы песен Гитанджали.
Говоря об очаровании Гитанджали, Йейтс написал в своем предисловии: «...Ничто так не волновало мою кровь годами, как эти прозаические переводы. ... Я носил рукопись переводов с собой целыми днями, читая ее в поездах, или на крышах автобусов и в ресторанах, и часто мне приходилось ее закрывать, чтобы незнакомцы не увидели, как она меня тронула.»

В то время как в бенгальский вариант Гитанджали вошли сто восемьдесят три стихотворения, в английскую версию вошли сто три стиха из десяти ранее опубликованных сборников, включая пятьдесят три стихотворения из одноименного сборника на бенгали.

Именно благодаря усилиям Ротенштейна, Индийское общество Лондона опубликовало эти переводы как книгу. Книга вышла ограниченным тиражом в семьсот пятьдесят копий, среди которых двести пятьдесят копий предназначались на продажу. Книга была воспринята на ура в Англии, и лондонское издательство Макмиллан Пресс не преминуло воспользоваться возможностью выкупить на нее права, выпустив десять последующих редакций книги в течение девяти месяцев, с марта по ноябрь 1913 года.
В то время как бенгальский вариант Гитанджали был опубликован без посвящения, свой первый сборник на английском языке Тагор посвятил Ротенштейну в знак дружбы, которая длилась до самой смерти поэта в 1941 году.
В октябре 1912 года, до того, как английский вариант Гитанджали мог быть опубликован, Тагор уехал из Англии в Америку , и вернулся в Индию в сентябре 1913 года.
Эзра Паунд и Хэрриет Монро (1860-1936) взяли на себя инициативу по опубликованию шести стихотворений Тагора в престижном американском журнале Поэтри, с пояснением от Паунд, в декабре 1912 года. Сборник Гитанджали получил великолепные отзывы в нескольких ведущих газетах и литературных журналах, включая Таймс Литерари Сапплемент, Манчестер Гардиан, и Нейшн в числе прочих, вскоре после публикации книги.

Британский литератор Томас Стурдж Мур, пользуясь своим статусом члена Королевского общества литературы Великобритании, выдвинул кандидатуру Рабиндраната Тагора на Нобелевскую премию по литературе Шведской академии, в то время как девяносто семь других членов общества коллективно выдвинули кандидатуру писателя-романиста Томаса Харди на награду.
Изначально председатель Академии Гаральд Хижарне был категорически против кандидатуры Тагора. Громогласные члены Академии, как например Пер Хальстрем, Эсаис Хенрик, ВильхельмТенгер (знавший бенгали) и Карл Густав Вернер фон Хейденстам, знакомые с литературным гением Тагора, всецело поддержали его выдвижение на премию.

Кандидатура Тагора была окончательно утверждена на премию из общего количества двадцать восьми кандидатов «благодаря его глубоко нежной, чистой и красивой поэзии, с помощью которой он с превосходным мастерством сделал свою поэтическую мысль, выраженную им самим по-английски, частью западной литературы.»

Каблограмма от Нобелевского комитета поступила в Колькату 14 ноября 1913 года, и новость передали Тагору в Шантиникетан в нескольких телеграммах. Судя по мемуарам, весь Шантиникетан ликовал по поводу успеха Поэта.
В то время как некоторые учащиеся обсуждали, что Тагор получил Нобелевскую премию за глубокое благородство натуры, другие же придерживались мнения, что «Новелевская» премия досталась Шантиникетану исключительно за достойные новеллы, написанные Тагором. Среди этой небывалой бури ажиотажа 23 ноября 1913 года в Шантиникетане был организован грандиозный вечер поздравлений в честь Поэта, возглавленный его другом, ученым Джагадишем Чандра Босе (1858-1937).
Из Колькаты в Болпур был запущен специальный состав с пятью сотнями горячих поклонников Тагора. Тагора привели на место проведения мероприятия, и он увидел несколько критиков, которые лично нападали на него по разным поводам в прошлом. Теперь эти люди собрались вместе, чтобы поздравить его, поскольку Поэт получил признание за границей.
Речь Тагора, в которой почувствовалась неприязнь, возникшая при виде его критиков, разочаровала многих его искренних почитателей, когда он произнес: «Чашу ваших почестей я могу лишь поднести к губам, но не могу выпить ее от всего сердца.»

Тагор был неожиданно осыпан вниманием и похвалами, что побудило его написать Ротенштейну в 1913 году: «Это почти так же скверно, как привязать консервную банку к хвосту собаки, чтобы та не смогла передвигаться, не шумя и не создавая толпы вокруг.»

Тагор не смог присутствовать в Швеции на церемонии вручения Нобелевской премии первому азиатскому получателю награды, и его телеграмма была зачитана на традиционном Нобелевском банкете, где говорилось: «Я имею честь выразить свою признательность за широту понимания, которая приблизила далекое, и сделала чужого братом.»
Нобелевский медальон и диплом были пересланы Лорду Кармикаэлу (1859-1926), губернатору Бенгалии, который вручил их поэту на церемонии 29 января 1914 года в Доме губернатора в Колькате. Гитанджали и Нобелевская премия вывели Тагора на мировую сцену, возвысив его до почетного статуса Висва Каби, Мирового поэта, который может воспевать жизнь за пределами каких-либо границ: «У меня есть приглашение на этот праздник жизни, и тем самым моя жизнь благословенна. Мои глаза увидели и мои уши услышали.» (Гитанджали, 16)

◆ Автор – поэт и художник, в настоящее время работающий над проектами нескольких музеев, посвященных жизни и эпохе Рабиндраната Тагора для Висва Бхарати.